Это хоккей. Сборник. Составитель Н. Елинсон, М., «Молодая гвардия», 1871. 288 с, с илл.


Не все, даже сотни раз слышавшие этот одобрительно-призывный клич, раздающийся с трибун стадиона и давно уже ставший привычным для слуха болельщиков самых различных видов спорта, помнят, что рождением своим он обязан хоккею.

О том, как это случилось, с чего все пошло, расскажу несколько позднее. А пока — о самом хоккее.
Игра эта, четверть века назад еще почти неизвестная у нас, стала ныне одним из самых любимейших видов спорта. В чем-то она даже успешно соперничает с футболом. До отказа переполнены в дни решающих матчей на ледовой площадке трибуны спортивных дворцов, десятки миллионов почитателей этой игры приникают к телевизорам, присоединяя в горячие минуты свои азартные призывы к дружному голосу тех, чьи голоса оглушительно скандируют: «Шайбу, шайбу! Шайбу!» — или пресловутое: «Мо-лод-цы!»

Чем же объясняется столь бурная и повсеместная любовь к хоккею? Почему так быстро завоевала всеобщее признание и страстный интерес любителей спорта эта игра?

Мне думается, что драматические коллизии, беспрерывно и стремительно сменяющие друг друга на льду, как и сама спортивная борьба, возникающая на ледовой глади, более наглядны, более концентрированны, чем ситуации, возникающие и широко разыгрываемые на куда более просторном зеленом поле футбола. Футбол требует, я бы сказал, более широкого понимания того, что происходит на поле и подчас несколько скрыто от неискушенного глаза зрителя, еще не вооруженного большим «болельщицким» опытом. Подчас ход футбольной игры до некоторой поры таит сокровенные замыслы тренера и игроков, не сразу раскрывает все тактические, а порой и стратегические планы команды. Иной раз зрителя озадачивает хитроумный пас, передача мяча в неожиданном направлении, где как будто и не может в данный момент вспыхнуть огонь борьбы. Хоккей более понятен во всех ходах и измерениях. События на ледовом поле разыгрываются куда головокружительнее, а в чем-то и выразительнее. У хоккея более крутой завар спортивногоазартного настоя. Темп борьбы, калейдоскопическая смена боевых схваток, возникающих то в одной зоне, то — через долю секунды — в противоположной, придают игре необычайно волнующий, захватывающий сердца зрителей ритм. Охват небольшого поля игрой здесь туже, плотнее, чем в футболе, фокусы ошеломляющих схваток мгновенно перемещаются из одного конца площадки к другому, сюжетные пустоты в самом ходе состязания реже, развитие игры изменчивее, стремительнее, а прямое применение физической силы более непосредственно и откровенно. Шайба куда меньше мяча, но гораздо жестче.

Если футбол пластичнее и красочнее уже в самом размашистом движении разноцветных маек по яркой зелени поля, то хоккей увлекает зрителя своей линейной броскостью, лабирин-тообразным чертежом борьбы, безостановочно печатаемой на светлой глади льда. Если футбол — это живопись, то хоккей —
графика.

И ко всему этому еще добавлю, что нет, пожалуй, среди современных спортивных игр такой, где столь явственно витала бы над полем состязания былая формула давних рыцарских турниров, давно канувших в Лету истории, как над хоккейной ледовой площадкой. Тут все — и несколько громоздкие доспехи, в которые приходится облачаться участникам игры в хоккей с шайбой, и вооружение секирообразными клюшками, и боевые перчатки, и шлемы на головах полевых игроков, и маска-забрало на лице вратаря, — все в какой-то мере вносит в атмосферу вполне современной, отвечающей всем правилам и принципам сегодняшнего спорта игры романтический дух древних рыцарских баталий.

Вот, по-видимому, за все это и полюбился всем нам сегодня
хоккей!

И, став одной из самых любимых спортивных игр, получив повсеместное массовое распространение, хоккей принес нашему отечественному спорту немалую славу. Всем известно, что хоккеисты СССР получили признание на всех континентах и уже десять раз победно покидали лед международных спортивных арен с золотым грузом медалей чемпионов мира, Европы и трижды — Олимпийских игр.

Вот о хоккее, о замечательных советских хоккеистах, о многих памятных событиях, разыгравшихся на международном льду, о волнующих событиях, внесенных в летописи советского и мирового хоккея, вы прочтете в этой книге, составленной из рассказов, очерков, стихов, сатирических заметок, репортажей наших писателей, журналистов, сатириков, книге, подготовленной к 25-летию советского хоккея.

Все они по-настоящему любят хоккей, хорошо знают все секреты и перипетии этой игры, постоянно бывают на стадионах, дружат с нашими спортсменами. Много интересного выузнаете из статей тренеров нашей прославленной сборной — А. И. Чернышева и А. В. Тарасова. А многое из истории хоккея, зарубежного и отечественного, вы узнаете, прочтя полный увлекательнейшего документального материала очерк, написанный составителем этого сборника и его иллюстратором, литератором и художником Н. Л. Елинсоном. Очерк его так и назван автором: «Это — хоккей!»

Люди, интересующиеся спортом и почитывающие литературу, посвященную ему, вероятно, уже встречали составленный Н. Елинсоном сборник «Это — футбол!», хорошо принятый читателями. Приятно, что наше центральное молодежное издательство продолжает работу по части раскрытия перед молодыми читателями силами писателей, поэтов, художников, журналистов, спортсменов внутреннего мира советского спорта, многие характерные и приманчивые черты которого остаются подчас не замеченными даже самыми ярыми болельщиками, так дружно скандирующими с трибун: «Мо-лод-цы!»

...Да, я совсем было запамятовал, что обещал рассказать вам о том, откуда пошел гулять по нашим стадионам клич: «Мо-лод-цы!»

Было это в 1956 году на ледовом олимпийском стадионе в Доломитовых Альпах на севере Италии, где в курортном местечке Кортина-дАмпеццо проводились VII зимние Олимпийские игры. В тот год наши советские спортсмены впервые принимали участие в Белой Олимпиаде.

Мы, маленькая группка советских литераторов, приехавших корреспондентами в Кортину, всячески стремились подбодрить наших хоккеистов, у которых не сразу наладилась игра против очень сильных противников. Нас было мало, а вокруг бушевали трибуны, дружно и гулко подбадривавшие наших противников. Мы попробовали множество разных форм хорового одобрения, вродеЧ «Давай! Давай!» — или «Ещ-ще штуч-ку...», но ничего толкового не получалось. И вот тогда я предложил прокричать по слогам: «Мо-лод-цы!»

В маленькой группе нашей были замечательные поэты, такие, как Сергей Михалков, Семен Кирсанов. Все мои коллеги мгновенно одобрили предложенный клич. И, вполголоса прорепетировав, мы уже во весь голос дружно проскандировали: «Мо-лод-цы! Мо-лод-цы!»

Когда это слово, мерно и зычно скандируемое нашими голосами, впервые прозвучало над ледяным полем, к нам немедленно подбежал один из находившихся по соседству иностранных корреспондентов.
— Кес ке се?.. Что это есть? Как нужно понять? Мол-ле-дси? Это есть по-русски как?