Новоскольцев В. Спорт путешествует без виз. «Физкультура и спорт», 1969. 126 с. с илл.



В этой книге собраны рассказы о событиях, свидетелем и участником которых автор, известный советский спортивный журналист, был во время поездок на спортивные соревнования в далекие страны. Но эта книга не о жажде рекордных результатов. Эта книга о жажде мира и дружбы, которую щедро утоляет спорт.
Ночью, когда город тушит огни и расправляет натруженные за день плечи, в этом доме продолжают светиться окна.

В темноте дом издали похож на корабль, плывущий к мерцающим вдали красным огонькам маяка телебашни. И люди, работающие в этом доме, напоминают моряков. Они всегда в пути, среди незатихающих волн больших и малых событий повседневной жизни. Эти люди приходят в дом ненадолго. Приходят с заводов, из тишины лабораторий и с гулких трибун стадионов. Появление этих людей отмечается лихорадочным треском пишущих машинок.

В этом доме собираются, систематизируются, отбрасываются, уточняются факты. В этом доме концентрируются спортивные новости
.
Потому и не гаснут всю ночь огни в его окнах, чтобыутром эти новости легли на стол перед читателем, оттиснутые в узких колонках газетных страниц.

Здесь слова отливаются из металла. Быстротечные секунды спринтеров здесь останавливают свой бег после последнего удара по клавишу линотипа. И металлическая строка, вышедшая из умной машины, так же горяча, как был горяч накал борьбы на бесконечном отрезке гаревой дорожки длиною всего в сто метров. А когда отливается крупный аншлаг о новом мировом достижении тяжелоатлета, строка становится тяжелой, словно она вобрала в себя вес штанги.

И наконец наступает самый торжественный момент длинной и все-таки очень короткой ночи. Здание вздрагивает и постепенно наполняется ровным гулом. Это включили ротацию — печатную машину. Огромные рулоны сначала медленно, потом все быстрее и быстрее начинают вращаться, отдавая машине бесконечный, натянутый как струна поток бумаги.

Газеты мчатся по конвейеру одна за другой, словно стремятся к финишу. Их ждут автомашины, самолеты, поезда. Тысячи людей на почтамтах, аэродромах, в экспедициях не спят очередную ночь, чтобы утром во всех концах страны и за рубежом на стол легли события и факты, оттиснутые на газетных страницах.
Наступает новый день. И все повторяется сначала. Снова дом наполняется стрекотом пишущих машинок, перестуком телетайпов, надрывными звонками телефонов.

А в типографии готовят металл, из которого будут отлиты слова для следующего номера газеты.
И так день за днем, ночь за ночью, год за годом, десятилетие за десятилетием.
Необычно широка география спорта. Гимнасты соревнуются в Японии, штангисты выходят на помост в Финляндии, шахматисты улетают на остров Кюрасао, а футболисты в Бразилию.

Читатель должен узнать об этом немедленно. И гудят телефонные и телеграфные провода — эти нервы земли. В редакцию летят слова, которые будут отлиты из металла.

Спортивная делегация улетает за океан. Стройные, высокие ребята с пестрыми сумками, в ладной форме привлекают всеобщее внимание. Рядом сними к самолету идет никем не замеченный мужчина с портфелем или папкой. Он поднимается по трапу последним, пропуская вперед спортсменов. Он тоже член делегации. Это обитатель нашего бессонного дома.

На далеких стадионах в жару и мороз он будет болеть за наших ребят, он будет готов помочь им в любую минуту. А когда после матча они, уставшие, заснут в номерах гостиницы, в его окне еще долго будет гореть свет. Потом, срывая голос, он будет выкрикивать через моря, океаны, горы и долины отчет о выступлении ребят.
Стенографистка в редакции, проклиная помехи, отвратительную слышимость, обилие цифр в отчете и не поддающиеся записи фамилии иностранных спортсменов, все-таки все запишет и расшифрует.
А он там, за океаном, прижимая к уху мокрую от пота трубку, вдруг представит себе грандиозность происходящего. Вот он произносит слово. И оно растягивается во времени и пространстве. Даже очень короткое слово звучит над спящим, проснувшимся или засыпающим миром. Одно короткое слово протянулось от Мехико до Москвы...

Но времени для размышлений нет. Снова помехи, телефонистка предупреждает, что осталось две минуты. Две минуты, а еще не продиктованы победные секунды.

Он надиктует десять страниц. В его корреспонденции будут бушевать страсти, бушевавшие на трибунах.