Глигорич С. Играю против фигур: Пер. с сербскохорват. — М.: Физкультура и спорт, 1983. —240 с, ил., порт., факс —(Выдающиеся шахматисты мира).



Югославский гроссмейстер С. Глигорич—участник многих крупнейших соревнований, в которых не раз занимал высокие места, 11 раз был чемпионом Югославии. Известен Глигорич также как шахматный теоретик и публицист. Книга «Играю против фигур» — своеобразный сборник лучших партий югославского гроссмейстера, прокомментированных автором. Дополняет их небольшой автобиографический очерк. Книга рассчитана на шахматистов высокой квалификации. Всего 12 чемпионов мира насчитывает почти вековая история борьбы за шахматную корону. Но не меньшего уважения заслуживают маэстро (устаревший термин?!), чьи имена известны так же широко, как и тех, кто поднимался на вершину шахматного Олимпа. Одним из них был Пауль Керес. К их числу относится и югославский гроссмейстер Светозар Глигорич.

Мне не раз доводилось встречаться с Глигоричем за шахматной доской и вне ее. Но, пожалуй, самым памятным остался 1968 юд, когда волею жребия мне пришлось играть претендентский мат4 с лидером югославских шахмат.
Откровенно говоря, я немного побаивался этой ветреш: наши шахматные взаимоотношения не всегда доставляли мне радость: выигрыши чередовались с поражениями. И еще я опасался попасть под обаяние этой незаурядной личности. Тем более что местом «сражения» была избрана столица Югославии. Я знал, что Глигорич к тому же еще и прекрасный футболист, а значит, фактор «родных стен» чувствует достаточно остро.
Естественно, публика, заполнившая тогда белградский Дворец профсоюзов, болела за своего «Глигу» — так называют его друзья и многочисленные поклонники в Югославии. Но обстановка матча — доброжелательная и радушная — была в равной степени благоприятной для обеих сторон. И в этом прежде всего была заслуга моего партнера.

Вспоминается, например, такая микросценка. Вторая партия матча, протекавшая весьма напряженно, была отложена при счете 1 : 0 в пользу Глигорича. Сначала ничью в ней отклонил мой соперник, потом мирные переговоры прервал я. Короче, «дрались» мы всерьез. В отложенной позиции ни у одного из нас не было серьезных оснований играть на выигрыш, но объективно положение Глигорича выглядело все же несколько лучше.
Назавтра предстояло доигрывание и... футбольный матч Югославия— Франция. И вот Глигорич предлагает мне ничью и одновременно поездку на стадион. Конечно, ему тоже хотелось увидеть игру двух сборных. Но я не сомневаюсь, что своим предложением он в первую очередь стремился доставить удовольствие футбольному болельщику Талю. А такое не забывается...

На трибуне стадиона в тот вечер мы наверняка производили впечатление самых близких друзей. А на следующий день снова был суровый бой за шахматной доской. Таков Светозар Глигорич — удивительно обаятельный собеседник (подчас с гитарой в руках), настоящий спортсмен, шахматный рыцарь. Он и книгу свою назвал «Играю против фигур». «Шахматы — это борьба с самим собой,— говорит Глигорич.— Я никогда не играю против соперника, я играю против его фигур».

Во время подготовки к нашему матчу я внимательно изучал не только партии Глигорича. Не меньшее впечатление производит биография югославского гроссмейстера.

С шахматами, по нынешним понятиям, он познакомился довольно поздно, и, может быть, поэтому в его практике чаще, чем у других выдающихся шахматистов, встречались досадные просмотры и нелепые оплошности. К тому же нормальному развитию его таланта помешала война. Чемпион Белграда, сменив шахматы на винтовку, прошел вместе с маршалом Тито весь путь партизанской борьбы. И только после освобождения страны Глигорич вновь возвратился к шахматам и быстро выдвинулся в число ведущих шахматистов Югославии. Он выступает в различных турнирах, включая соревнования на первенство мира, часто выходит победителем в единоборстве с сильнейшими шахматистами мира, игру в шахматы на высшем уровне сочетает с профессиональной журналистикой.

Пожалуй, не так просто назвать гроссмейстеров, столь же популярных в шахматном мире, как Глигорич. Не годы — десятилетия он был бесспорным лидером югославских шахматистов. Ему принадлежит своеобразная пальма первенства: он играл на Всемирной шахматной Олимпиаде в Дубровнике в 1950 году и на Олимпиаде в Люцерне в 1982-м! На первой Олимпиаде возглавляемая им команда стала чемпионом. Правда, больше золотых медалей не было, может быть, потому, что в «Турниры наций» включились советские шахматисты. Но серебряных олимпийских наград в активе Глигорича предостаточно. Но, быть может, главный «капитал» югославского гроссмейстера — уважение всех истинных любителей шахмат.

Увы, так уж получилось, что Глигорич не стал президентом Международной шахматной федерации (ФИДЕ). Конечно, это мое частное мнение, но я очень жалею, что этот пост в свое время не занял гроссмейстер, подчеркиваю гроссмейстер, с таким высоким шахматным авторитетом.

Читатель, знакомясь с книгой Глигорича, возможно, обратит внимание на скупые слова автора о себе. Да, у югославского гроссмейстера для коллег всегда находились и находятся самые теплые, самые добрые слова, а вот «разукрасить» свой путь, свое творчество вполне заслуженным количеством восклицательных знаков ему мешает врожденная скромность. Тем не менее ходы, идеи, планы, комбинации — все то, что мы называем высочайшим мастерством, а также его преданность любимому искусству говорят сами за себя. Прежде всего мне хочется поблагодарить издательство «Физкультура и спорт» за то, что оно включило сборник моих лучших партий в представительную серию «Выдающиеся шахматисты мира».

За сорок лет турнирных выступлений я сыграл около трех тысяч партий. В этом множестве произведений, разумеется не всегда удавшихся, нетрудно было найти около ста таких, которые достойны монографии. Сложнее оказалось решить, что не включать в книгу. Поэтому прошу извинить меня за то, что многие победы над знаменитыми соперниками или партии, награжденные специальными призами, не попали в эту книгу, а иные вошедшие ничем не лучше их.

В своей спортивной карьере я особое внимание уделял дебютам. Моя вера в шахматную партию как в логическую истину заставляла меня работать над ее началом, чтобы оно получалось удачным и чтобы все остальные ее стадии могли составить с ним единое эстетическое целое. Поэтому главным критерием при отборе партий служило наличие интересных дебютных идей, чтобы партии были поучительны с самого начала. С целью облегчить ориентацию я расположил партии по дебютам, а внутри них — в хронологическом порядке.
Вторым критерием была относительная краткость партий. Благодаря этому я хотел удовлетворить авторское тщеславие, уменьшив насколько возможно количество примеров, оставшихся за бортом. Умерял я и желание подробнее объяснять свои действия в тех или иных ситуациях ввиду ограниченности места.

И все же я надеюсь, что книга получилась неплохой. Я много раз бывал в Советском Союзе, глубоко уважаю творчество советских шахматистов и компетентных советских читателей. Пусть эта книга станет моим скромным дружеским приветом